Первый опыт

[Корней]

Этот случай произошёл в 70-е годы прошлого века, когда еще не было персональных компьютеров и интернета. А по некоторым сведениям не было секса! Но об этом судите сами, а я расскажу вам сущую правду.

Стоял конец мая. Как-то вечером к нам зашла Лиза, дочь папиной двоюродной сестры из Красноярска. Она учится на втором курсе медицинского института и живёт в общежитии, но иногда забегает к нам «на минутку». Это высокая девица, на полголовы выше меня (впрочем, она на два года старше), очкастая, не сказать, что красавица, но не дурнушка. Фигурка ничего, и на лицо ничего… Ничего особенного, то есть. Во время своих визитов она общалась в основном с моими родителями, а на меня погладывала свысока — и в прямом, и в переносном смысле.
Я сидел в своей комнате и читал книгу. Лиза разговаривала с папой, а мамы не было дома. Через приоткрытую дверь я услышал, как папа ответил ей:
— Хорошо, хорошо. Бери вещи и перебирайся.
Лиза поблагодарила и ушла. Потом пришла мама, и папа сказал ей:
— Ничего, если Лиза поживёт у нас недельку?
— А с какой целью? — мама не проявила особого восторга.
— В общежитии ремонт затеяли, а в гостинице очень дорого. А у нее еще сессия не кончилась. Как только сдаст, сразу домой в Красноярск поедет на каникулы.
— А где она будет спать?
— Серёжку положим на раскладушку, а она на его диване.
— Девочку с мальчиком в одной комнате… — засомневалась мама.
— А что тут такого? Спят же разнополые люди, скажем, в купе поезда. А они, хоть и троюродные, но брат и сестра. Лиза девушка скромная, так что, не волнуйся, всё нормально.
Лиза на самом деле ужасная скромница. Если при ней папа рассказывал немного пикантный, но вполне приличный анекдот, она жутко краснела. И разговаривая со мной, всегда краснела. Она рыжеволосая, а лицо совсем белое, краска на нем очень сильно заметна.
В воскресенье к вечеру она явилась. Папа достал с антресолей раскладушку, мама постелила постели мне и Лизке, сама Лиза в это время мылась в ванной. Она вошла в халате и в чалме из полотенца на голове. Я накрылся одеялом, а Лиза погасила свет. В сумеречном освещении, пробивающимся из окна, я видел, как она сняла с головы полотенце, тряхнула волосами, потом сняла халат и залезла под одеяло, а я успел заметить, что под халатом на ней ничего не было. Она что ли голой спит? Забавно.
— Спокойной ночи! — сказала Лиза и повернулась к стене.
Да какой там, к чертям, спокойной! От увиденного мельком голого девичьего тела меня охватил стояк. А удовлетворить себя я стеснялся — вдруг Лиза ещё не спит, а раскладушка скрипучая. Я посчитал овечек, слонов, верблюдов и на 362-м верблюде уснул. Но проснулся в пятом часу, мне захотелось в туалет. Вернувшись в комнату, я посмотрел на спящую Лизку. За окном уже стояли предрассветные сумерки. Она лежала на правом боку лицом к стене и мирно посапывала, положив правую руку под щеку. Одеяло сползло с неё, оголив её тело. Я хотел её накрыть, но не спешил, ведь я впервые видел голую девушку. Левая её рука лежала сверху вдоль тела. Мне была видна левая грудь и розовый сосок. У неё была небольшая округлая грудь. Кожа была совсем белая, но грудь и ягодицы все равно чуть светлее, видимо, она где-то успела позагорать. Или это остатки прошлогоднего загара. Левая нога, которая сверху, была согнута и поджата к животу, а правая — вытянута. Поэтому меж бёдер весьма пикантно выглядывали половые губки. От такого вида мой член напрягся до звону. Пойти, что ли в ванную спустить? Хм… А почему не здесь, пока она спит? Я потихонечку, быстро-быстро!
Я вытащил член из трусов и принялся за дело. И вдруг Лиза повернулась на спину и открыла глаза.
— Ты что делаешь? — удивилась она.
Я спешно убрал член в трусы и стоял слегка ошарашенный. А Лиза улыбнулась и говорит:
— Да ладно, не бойся, я никому не скажу. Я знаю, все мальчики так делают. В этом постыдного нет ничего. А вот прерываться вредно, это я как будущий врач тебе говорю. Так что, можешь продолжать. Считай, что я сплю, и ничего не видела.
Лиза закрыла глаза и чуть развела ноги, чтобы мне лучше было видно её писю. На лобке у неё росли рыжие волоски, но очень редкие и не до самого низу — возле половых губ их почти не было. Я стоял в нерешительности — продолжать или нет? Мозг говорил «ложись спать и не позорься!», а стоящий член говорил: «Продолжай!» Я повернулся так, чтобы Лиза, если откроет глаза, не видела моих манипуляций, а сам искоса смотрел на неё. Кончив в ладошку, я обтёр её о полотенце, висевшее на спинке стула, и юркнул на свою раскладушку.
Утром я проснулся поздно, родители ушли на работу, а Лиза сидела за моим письменным столом, обложившись учебниками, и писала что-то в тетрадь.
— Доброе утро! — Лиза обернулась и, улыбаясь, посмотрела на меня. — Завтракать будешь?
Во мне вовсю кипело чувство стыда за то, что произошло ночью. А Лиза вела себя как ни в чём не бывало. Может мне это вообще приснилось?
— Твоя мама сказала, чтоб мы сварили вареники. Или, умывайся, а я воду кипятить поставлю.
Завтракали мы молча, а когда пили кофе, Лиза спросила:
— А ты давно этим занимаешься?
— Чем? — прикинувшись дураком, спросил я.
— Да ладно, не стесняйся, — усмехнулась Лиза. — Я на психотерапевта учусь, а сейчас как раз пишу курсовую по сексологии. Западные учёные, между прочим, уже пришли к выводу, что никакого вреда от онанизма нет. И вообще, семьдесят процентов мальчиков и сорок процентов девочек этим занимаются.
— И девчонки тоже? — удивился я.
— Конечно.
— А они что, чем-то этим… таким… похожим на… прямо туда? И… уже не девочки?
— Глупый. Совсем не обязательно. Вот я, например, с одиннадцати лет… И все ещё девственница. Ну а ты? Давно?
— Ну… года два наверно….
Меня очень взволновало сделанное только что открытие:
— А как? Как вы это делаете?
— Все тебе расскажи, покажи, да дай потрогать. Вырастешь, узнаешь.
Вид у меня наверно был задумчивый и озадаченный. Надо же, девчонки тоже дрочат! Ни фига себе! Но как?
— Хорошо, — говорит Лиза. — Расскажу. Потом. А сейчас у меня к тебе просьба будет. Ты можешь добыть мне сперму?
Сначала я не понял вопроса, поэтому тормозил. А Лиза сказала уже строгим тоном:
— Это мне нужно для курсовой! Провести исследование.
Она пошла в комнату и вернулась с микроскопом и чашечкой Петри, протянула её мне.
— Вот сюда. Если стесняешься, можешь в ванной.
Тогда я решил выдвинуть встречные условия.
— Ладно, сделаю, если ты мне покажешь.
— Я же сказала: потом!
— Я не об этом. Просто писю покажи.
— А-а. Да не вопрос.
Лиза распахнула халат и даже развела ноги, тогда я достал член из трусов. Она внимательно следила за моими движениями, и я заметил, что половые губки у неё слегка разошлись, как бы набухли. Там между ними показалось что-то розовое, словно мотылек со сложенными крылышками. Я гонял свой член в кулаке, а Лиза вдруг стиснула бедра и вся напряглась. А потом снова развела ноги. Из письки у неё сочился ручеёк, она начала пальчиком тереть головку этого своего «мотылька». Это меня возбудило до крайности. Я подставил чашечку Петри, но все равно напор был такой, что половина брызнуло мимо. А Лиза уже на меня не смотрела, она сморщила лобик и закатила глаза, смотря куда-то вдаль, и усердно работала пальцами. Она постанывала «М-м-м! М-м-м!» вся извивалась, сжимала бедра, потом стала попискивать: «Ой, мамочки… мама… мама… ой… ой…ой… Ой!» И вдруг вся затряслась, задергалась, закрыла глаза и на несколько секунд замерла…
— Вот и я… — тихо сказала она, когда пришла в себя, — не сдержалась… и тоже… Теперь понял, как девочки это делают?
Я кивнул.
— Ну как? Много ты мне надоил?
Лиза взяла у меня чашечку Петри. Она капнула капельку спермы на предметное стекло и вставила в микроскоп.
— Ой! Правда. Живчики. Бегают. Хочешь посмотреть?
Я тоже глянул в окуляр на своих «головастиков».
— Надо ж, — все ещё восхищалась Лиза. — Из таких… Человеки получаются!.. Ну всё. Теперь мне надо заниматься. Не мешай мне.
Лиза забрала микроскоп и пошла в комнату к тетрадкам и книжкам. А я оделся и пошёл на улицу погонять на велике. Недавно мне купили классный велосипед «Спутник», полуспортивный, с тремя передачами. Катаясь по парку, я встретил прогуливающихся там одноклассниц Ирку и Светку.
— Привет! — сказал я им, проезжая мимо.
— Катись, катись! Смотри, не упади! — крикнула мне вслед Ирка, а Светка заржала.
«Задаваки, воображалы» — подумал я. А ведь тоже, небось… Теперь, став свидетелем девичьей мастурбации, я представлял, что каждая девчонка так делает. И небось мечтает, как её трахают, а сама письку трёт и «М-м-м! М-м-м! Ой! Мамочки!..»
Вечером, укладываясь спать, я ждал, когда Лиза придёт из ванной. Она вошла, выключила свет и разделась.
— Лиз, — говорю, — а ты часто ЭТО делаешь?
— Когда как. Под настроение. Иногда каждый день, иногда неделю не хочется. А ты?
— А я каждый день. А то и два раза.
— Ну, мужчины более сексуально активны.
— А ты… сейчас… как?
— Понравилось? Давай завтра. Мне спать надо, завтра экзамен.
Утром Лиза ушла, когда я еще спал. А я весь день маялся и ждал ее. А вдруг мы опять вместе подрочим? Я был возбуждён, и мне стоило больших усилий воздержаться и дождаться её. Наконец, она пришла.
— Как экзамен?
— Пять!
— Поздравляю.
— Спасибо. Есть хочу, голодная как волчица.
Обедали мы практически молча. Потом я спросил:
— А курсовая как?
— Пишу. Кстати, у меня будет к тебе несколько вопросов. Ответишь?
— Постараюсь.
— Что у тебя вызывает желание заняться мастурбацией? Фантазии или ещё что?
— Ну да, фантазии. Бывает, что представляю себя на месте… ну… в книжках иногда написано, как там герои… Да даже если не написано, все равно представляю. Вот в «Томе Сойере», например, где Том с Бекки в пещере. Вот я и думаю, что они там одни в темноте, и могли бы… А есть книжки, где прямо об этом говорится. Короче, представляю, будто я с женщиной и…
— Понятно. А картинки тебя возбуждают.
— Ну да, где женщина голая нарисована, Венера какая-нибудь… Тоже представляю, как бы я её трахнул.
— А первый раз у тебя как было?
— Кино по телевизору смотрел. «Девочка и эхо». Там девчонка с мальчишкой голышом купались.
— Да, я видела это кино.
— И я стал мечтать, что если был бы на месте этого мальчика, то я бы с этой девочкой… Я дома один был, лёг животом на подушку и представил, что я с девчонкой… Ну и короче…
— Ясно.
Лиза убрала с обеденного стола, помыла посуду.
— Фу, жарко! Пойду под душем ополоснусь… А ты мне спину потрёшь?
— С удовольствием.
Я вошёл следом за ней в ванную и стал раздеваться.
— Ты чего?
— А как я тебе спину потру? Я же весь мокрый буду.
— А, ну ладно.
Я залез к ней в ванну, Лиза намылила мочалку. Я тёр ей спину, а член мой опять встал и, раскачиваясь, задевал ее попу.
— Ну все, достаточно.
Лиза повернулась ко мне передом, я уставился на неё. Сначала на её лице была как бы снисходительная улыбка, мол, так уж и быть, смотри, если хочешь. Я протянул руку, чтобы потрогать её писю, но она загородила ладошкой.
— Не надо, я сама!
Ее пальцы оказались там, меж губок и занялись делом. Постепенно она возбуждалась, на ее лбу между бровями появились вертикальные морщинки, взгляд устремился вверх, она вся как бы уплыла куда-то вдаль, она сгибалась и выгибалась, и начала постанывать: «Ой… ой… мамочки… ой… ой…»
Глядя на неё, я тоже начал дрочить. Лиза кончила первой. Теперь она с любопытством смотрела на меня, мне это нравилось, и я хотел показать весь свой кураж. Я сложил вместе две ладони, просунул меж ними член, словно в вагину, и двигал тазом, будто трахаюсь. И спустил Лизке на живот.
— Молодец! — похвалила она меня. — Вместе здорово мастурбировать, правда?
— Да, — согласился я.
— Мы в общаге часто втроем. Нас три девчонки в комнате… А Верка как-то раз парня привела. Говорит ему: «Заходи, они спят». А мы с Люськой не спали. Верка говорит: «Кровать скрипит, давай стоя», Вот они раком трахаются, Верка стонет, а мы с Люськой тоже потихонечку… пальчиками себя…
— А ты… хотела бы… с парнем?
— Да любая девчонка хочет. Но я… просто так с кем попало не хочу. Я считаю, это надо только по любви. Вот онанизм — это другое дело, это игра, баловство. А секс — это… что-то более серьёзное. Для меня, по крайней мере. И потом, сам знаешь, от этого дети бывают.
Я слегка приуныл. Честно говоря, я уже вынашивал планы, не удастся ли развести Лизку на секс. Лиза словно уловила мои мысли.
— Так что, не рассчитывай! И вообще, мы хоть дальние, но родственники… А ты что, так сильно хочешь?
— Конечно! Любой мальчишка хочет!
— Слушай! Знаешь что, а я поговорю с Веркой. Тебе же первый раз все равно с кем, правда?
— Ну… вообще-то, да.
Подумаешь, Верка так Верка.
— А она девчонка такая… Ну… блядь, короче. В общем, спрошу у неё. Завтра.
Ночью я опять не мог долго уснуть. Ничего себе, Лиза завтра приведёт мне бабу! Точнее… Она сказала «попробую». А вдруг не уговорит? Да нет, должна, раз уж обещала… И что это за Верка? Какая она? Я почему-то представил себе голубоглазую блондинку, такую изящную, длинноногую. И мой член уже изнывал от желания. Лиза спала, повернувшись к стенке, а я не смог сдерживаться и начал... Раскладушка предательски заскрипела.
— Ты чего? — Лиза проснулась. А может, и не спала ещё.
— Ничего, — ответил я, перестав мастурбировать.
Лиза усмехнулась.
— Иди сюда, — она придвинулись к стене, освободив рядом немного места.
Я встал, подошел к ней.
— Садись, — она показала на место рядом с собой.
Я сел. Лиза сама вытащила через боковую прореху трусов мой член и принялась за дело. Только очень медленно и как-то осторожно.
— Ты так делаешь, да?
— Да… но… я посильнее сжимаю. И двигаю быстрее.
Лиза поняла, как надо. И это было чертовски здорово, когда не сам, а когда это тебе делает девчонка. Я кончил чуть ли не за минуту.
— Ну все, спать! — Лиза снова повернулась к стене.
Утром она ушла в институт, а вернулась вдвоём с Верой. Если честно, я был немного разочарован. Вера была не блондинка, а брюнетка, полноватая и совсем не длинноногая. В попе она была широка, а сиськи побольше Лизкиных. А скуластое лицо и узкий разрез глаз говорили о наличии в ней азиатской крови.
— Привет, — поздоровался я.
— Это Серёжа, мой троюродный брат, — представила меня Лиза.
Мы прошли на кухню, для начала решили попить чаю. Девчонки обсуждали свои институтские дела, «мыли косточки» препам и однокурсникам. Вера громко ржала. Я в разговоре не участвовал, похоже, девки даже забыли о моем существовании, и в обсуждении знакомых парней от косточек добрались до других частей тела.
— А у Семен Макарыча с кафедры эндокринологии… знаешь его, да? — говорит Верка.
— Ага, — ответила Лиза.
— У него яйца — о какие! — Верка, сложив указательные и большие пальцы, показала, какие. — А членик — во!
Она вытянула мизинчик, потом посмотрела на меня и зажала ладошкой рот, словно только что обнаружив меня.
— Ну ладно, — говорит Лиза. — Вы идите туда, — она глазами указала на мою комнату, — а я пока посуду помою.
Верка встала и направилась в комнату. Я пошёл за ней. Не знаю почему, но я не испытывал никакого возбуждения перед своим первым половым актом. Я прикрыл за собой дверь, а Верка тут же сняла блузку.
— Расстегни! — она повернулась ко мне спиной и указала на застёжку бюстгальтера.
Повозившись немного, я справился и положил лифчик на стул. Верка повернулась ко мне, тряхнула сиськами. Они раскосо смотрели крупными ареолами вокруг темных, почти коричневых сосков и слегка свисали.
— Ну как?
— Ничего… — промямлил я.
— Ничего, — повторила Верка. — Ща посмотрим, что у тебя за «чаво».
Она сдёрнула с меня спортивные штаны сразу вместе с трусами. Мой член все ещё висел. Я не ожидал такой быстроты и напористости, мне вообще всё это представлялось совсем не так.
—Ни-че-го! — произнесла Верка без иронии, даже, можно сказать, довольно. Видимо, отсутствие эрекции её не смущало. — Ну, здравствуй!
Она сжала член в кулаке, как бы приветствуя его. У Верки, наверняка был немалый опыт обращения с мужскими гениталиями, поэтому она быстро сумела привести мой хуй в боевое состояние.
— Вот, умничка, — она чуть отошла полюбоваться. —Красавчик!
Верка расстегнула пуговичку на юбке и освободилась от неё. Взялась за резинку трусиков.
— Так! А что это дама сама раздевается? У кавалера рук, что ли, нет?
Я понял намёк и стянул с нее трусы. Вся вульва была скрыта густыми черными волосами, а на волосах уже поблёскивала влага. Оттуда исходил запах, это был запах желания и секса. Видимо, этот запах аналогичен тому, каким цветы приманивают шмелей.
— Вот, молодец, — похвалила меня Верка и, переступив ногами освободилась от трусов.
— Как будем? Стоя? Лёжа?
— Давай лёжа.
— По пролетарски, значит.
Она повернулась, подошла к дивану и легла на него.
— Ну! Будем стоять или как?
Я устроился на ней сверху, ткнулся членом в промежность. Верка сама направила его во влагалище. Как ни странно, оно оказалось довольно тугим и узким, несмотря на немалый Веркин опыт. Я сделал несколько движений туда-сюда. «Вау, я ебусь!» — вдруг радостью озарилось сознание. И мой член, почувствовав, наконец, что дорвался до настоящего женского влагалища, буквально на десятой фрикции излил в него всю свою радость…
Я слез с Верки и сел рядом.
— Кончил, что ли? — спросила она.
Я кивнул.
— Ох, молодёжь… А я еще нет!
Верка сказала с каким-то вызовом. А что я мог сделать? Член повис, продолжать я не мог…
— Между прочим, кроме хуя, у тебя есть еще пальцы.
Я вспомнил, как мастурбировала Лиза, и стал так же делать Верке.
— Вот, молодец!
Верка двумя руками ухватила мою руку и стала помогать мне.
— Туда, туда, пальчик туда, в письку глубже!
Я сунул во влагалище средний палец. Там было очень мокро и от моей спермы, и Веркиных соков. Я попробовал ввести туда два пальца, указательный и средний, они вошли, а на клитор нажимать большим. «О… о…» — стонала Верка, а меня уже напрягало — я стараюсь, а она никак не кончит… Наконец, Верка испустила протяжный вздох: «О-о-о-о!»
— Ну всё, молодец. Поздравляю, теперь ты мужчина!
— Спасибо!

— Понравилось? — спросила Лиза, когда Верка ушла.
— Да, здорово, — ответил я, хотя, если честно, ожидал чего-то большего.
— Лучше, чем онанизм?
— Ну… — я даже не знал, как ответить. — И то, и другое хорошо.
Лишь несколько лет спустя, когда я встретил по-настоящему любимую женщину, я понял, что такое настоящий секс. Но это уже другая история.